О пользе мата в больничных палатах

ttp://deja-vu4.narod.ru/Mat.html#kitaev

Л. А. Китаев-Смык

СЕКСУАЛЬНО-ВЕРБАЛЬНЫЕ ЗАЩИТА И АГРЕССИЯ
(МАТЕРНАЯ РЕЧЬ И МАТЕРНАЯ РУГАНЬ)
Речевая агрессия в современной культуре. Сб. науч. тр. Челябинск, 2005, с. 17-21.
При подготовке первого полета на планету Марс в корабле с искусственной силой тяжести (в 60-х годах XX века) нами проводились многонедельные эксперименты в наземном динамическом имитаторе межпланетного корабля (в квартире-центрифуге диаметром 20 м). Живя и работая в ней, подопытные люди (испытуемые) оказывались в состоянии тяжелейшего непрерывного стресса-кинетоза («болезни укачивания-укручивания»). У них были мучительные тошнота, рвота, головные боли, общая слабость, ощущение ломоты в теле, ухудшение настроения и взаимоотношений.
Кратковременные эмоциональные, эротически окрашенные переживания уменьшали выраженность этих симптомов. Эротические переживания могли возникать у испытуемых во время посещений вращающейся квартиры кем-либо из числа врачей-женщин, психологов-женщин, если эти женщины вызывали симпатии у испытуемых. В отличие от «генеральских визитов» в подобных случаях положительный эффект сохранялся долго - до конца дня, а подчас и на следующее утро без синдрома отдачи.
Венгерские нейроэндокринологи К. Лишшак и Э. Эндреци (1967) обнаружили антагонизм между мужскими половыми гормонами (андрогенами) и «гормонами стресса» (кортикостероидами). Это объясняет уменьшение симптомов дистресса при эротическом возбуждении, описанном выше. С таким антагонизмом, вероятно, связана возникавшая при дистрессе у некоторых испытуемых склонность к скабрезному ерничеству, «матерщине», совершенно не свойственная им в нормальной, обыденной жизни.
В связи с обнаружением «матерного феномена» мы провоцировали у некоторых «экипажей» вращающегося имитатора межпланетного корабля создание «матерной атмосферы» (лихого использования нецензурных скабрезностей), т.е. юморной «матерной речи», но не агрессивной «матерной ругани». Была отмечена тенденция снижения многих негативных симптомов стресса-кинетоза у «матерных экипажей» по сравнению с «благопристойными».
Однако при очень тяжелых формах кинетоза (многократная изнуряющая рвота, головная боль, чувство мучительной тяжести в эпигастрии, депрессивный дискомфорт и т. д.) склонность к нецензурной сексуальной лексике не способствовала улучшению состояния испытуемых и угасала.
17
Изучение влияния эротических агрессоров на здоровье мы продолжили в травматологическом отделении Института имени Склифосовского. Там врачи заметили, что в одних палатах раны у больных заживают в несколько раз быстрее, чем в других. Наши исследования обнаружили, что раны рубцевались, а кости срастались быстрее в палатах, где мат звучал с утра до ночи. В них могли оказаться и рабочие, и интеллектуалы. А вот где лежали «чистюли без мата», заживление было не быстрым.
Почему? Потому что разговор с постоянным матерным сексуальным подтекстом способствует выделению мужских половых гормонов - андрогенов. Они являются мощными противниками (антагонистами) гормонов, вызывающих воспаление, кроме того, андрогены ускоряют восстановление (регенерацию) тканей.
Вот пример того, как матерная речь участвовала в излечении. В шестикоечной палате было только одиннадцать тонких одеял. И вновь прибывшему травматику досталось только одно. Под одним одеялом зимой было холодно. И тут рядом с новичком начинали развиваться драматические события. Один из выздоравливающих орал нечто следующее (размахивая костылями):
- Что же вы, такие-растакие, всех вас раз-так, раз-этак, парня заморозить хотите! Вот ты, - обращался он к одному из больных, - здоровый тра-та-такой, отдавай одеяло для нового, тра-та-та его!
В результате такого матерного монолога вновь прибывший чувствовал, что его приняли в мужскую компанию, заботятся о нем, а сексуальная подпитка эмоций мобилизовала его андрогены.

Спустя три недели роль правдоискателя уже играл бывший новичок. Когда привезли нового травмированного парнишку, упавшего на стройке дома с высоты, врачам не удавалось вывести пострадавшего из шока. «Правдоискатель», ритуально сражаясь под звуки матерной речи с остальными больными, накрыл новичка вторым одеялом. До парнишки начало доходить, что из-за него в палате возник как бы скандал. Приходя в себя, он услышал:
- Смотрите-ка, кудрявого привезли! Здоровенного. Он тут всех медсестер тра-та-та...
Палата грохнула от смеха. Парнишка слабо улыбнулся. Тут сообщили, что к потерпевшему скоро придут с работы инженеры по технике безопасности. Один из выздоравливающих радостно заявил:
- Если б ты, парень, такой-растакой, долетел бы с твоего двенадцатого этажа до низа, то твои техники безопасности, так их-растак, долго бы тебя от асфальта отскребали.
Палата загремела от смеха. Когда инженеры по технике безопасности вошли, придавленные своей ответственностью, парнишка еле слышно прошептал:

- Если бы я долетел до низа, то вы бы долго от асфальта меня отскребали, так вас растак.
Хохот сотрясал больничную палату. Из коридора стали заглядывать и смеяться другие больные.
18
Потерпевший оказался неожиданно выдвинутым на роль победителя в своей рабочей среде и социально-приобщенным к больничному окружению. При этом он стал наделен правом пользования запретной, кастово-мужской речью. До сознания парнишки стала доходить значимость его мужских качеств, а это всегда мощный восстановитель психологического комфорта. Андрогены, укрепляя его мужественность, помогали победить страдание, ускоренно лечили травму.

Жены, подруги, матери, посещая больных в «матерных палатах», чувствовали себя совершенно «не в своей тарелке», хотя при них никто не использовал нецензурных выражений. Женщины-посетительницы говорили своим мужчинам: «Что здесь за компания? Куда ты попал? С тобой невозможно разговаривать!» - и старались скорей уйти, отторгнутые чисто мужским, энергичным выздоравливающим братством.

На женщин мат действует иначе. У них он тоже способствует выработке андрогенов, но у нормальной женщины андрогенов не должно быть много. Косметологи обратили внимание на то, что у женщин и девушек из компаний, где мат - обыденный язык, тело обрастает волосами и начинает, как у подростков, ломаться голос. Если мужчина не хочет причинить девушке и женщине вред, при них «выражаться» нельзя потому, что матерная речь им вредна, провоцируя гормональные нарушения. Особенно опасно увлечение ею в подростковом возрасте. Сексуально-скабрезные ругательства вредно влияют на растущий детский организм и становление неокрепшей психики ребенка.

Что касается мужчин, то распространять матерную речь шире критических ситуаций, требующих мужества, - значит превращать свою жизнь и жизнь окружающих в больничную палату института им. Склифосовского.

Еще пример. Автор был свидетелем того, как в 2000 году рота российской армии была выведена из многосуточного боя в Аргунском ущелье (в Чечне) с большими потерями. Мальчишки - солдаты-срочники в полном унынии, грязные, голодные - падали от изнеможения. Войсковая служба воспитательной работы (бывшие «политруки») подогнали к солдатам грузовую машину с откинутыми бортами. С нее, как со сцены бригада «песенников-контрактников» 15 минут пела ядреные матерные частушки. За это время солдаты преобразились. Они смеялись, хохотали, их лицам вернулась индивидуальность, прямо на глазах восстанавливалась боеспособность. Ни сон, ни еда, ни отдых не дали бы столь интенсивного рекреативного эффекта.

19
Говоря о матерной речи, надо напомнить, что у многих народов (алтайских, индейских, у древних англичан) были мужские и женские разговорные языки. Мужчины, чтобы сохранить достоинство, могли говорить на своем, а женщины использовали женские выражения. Заметим, что у некоторых народов сексуальные инвективы обращены не к матери, а к отцу (у казахов) либо к виновникам родственного кровосмешения - инцеста (у вайнахов). Русский мат - это сугубо мужская речь. Важнейшая его особенность ~ парадоксы суждений, парадоксальные сочетания сексуальности с адресацией ее к обыденной жизни и с характеристиками конкретных людей. Матерная речь - это не просто скабрезные ругательства. Это еще и эмоциональная беседа мужчин в критических ситуациях. Исконной матерной речью пользовались только в мужских компаниях, и не для того, чтобы обругать друг друга, а для того, чтобы весело, быстро, понятно и эмоционально объясниться друг с другом в экстремальных условиях, ситуациях. Такая речь обладает мощным не только психологическим, но, как показано выше, и физиологическим действием.

«Матершинные диспуты-соревнования», практиковавшиеся в минуты отдыха в русских артелях, сходны своими парадоксальностями с дзен-буддистскими диалогами. Но в последних нет сексуальности, активизирующей выброс в кровь андрогенов, устраняющих утомление и уныние, нейтрализуя кортикостероиды («гормоны стресса»).
Не следует идентифицировать с эротическими инвективами народные свадебные песни-инструкции для брачующихся, обучающих молодых сексуальной жизни.
Христиане-интеллектуалы XVIII-ХIХ веков, сделав матерную речь сначала наказуемой, а потом и непечатной, почти убили ее. Выжила только матерная ругань.


«Матерную атмосферу» в экспериментах и в повседневности мы классифицировали по типам ее происхождения:
 скабрезная окраска речи может быть обыденной у тех, кто пользовался ею раньше и всегда;
 матерные речь и инвективы (ругательства) - нередко продукт сексуальной озабоченности. Она бывает при незавершенности детского «пенис-вагинального» периода (см. у 3. Фрейда);
 акцентуация мышления и речи на вторичных половых признаках обоих полов может быть при психосексуальной недоразвитости личности, претенциозно-агрессивно, истероидно защищающейся от собственною опасения перед сексуальными неудачами;
 реминесцентнау матерная речь в критических ситуациях и у больных после травмы как бы всплывает из глубин памяти, когда-либо слышанная;
 конформистски-подстраивающийся мат возникает у личностей, опущенных на нижнюю ступень социальной иерархии;
 демонстративная матерная речь у культурных, так сказать, мужчин - признак снижения у них сексуальной потенции. Они, не осознавая того, во-первых, пытаются восстановить потенцию, стимулируя себя сексуальными парадигмами, во-вторых, инфантилизируют себя (одитячиваются), делая якобы оправданной игру в запретные слова;
20
 командный мат - это архаическое, зооантропологическое латентное проявление гомосексуальности как символизации доминирования в стаде среди других особей мужского пола;
 убогая нецензурщина восполняет скудность языка при дебильности, выполняя роль словесных протезов.

Матерная речь различалась в наших экспериментах и в больничных палатах по эмоциональности:
 наиболее частыми были два вида ее звучания - радостно-смешливый и боевито-задорный. Их провоцировало естественное снисхождение окружающих здоровых людей к больным-травматикам. При этом право на бодрящие скабрезности «выскальзывало» из-под этических запретов и условностей. Говоря языком психоанализа, оздоравливающая мужская лихость как принадлежность «Я» освобождалась от давления «сверх-Я»;
 агрессивно-защитная матерная речь больных была на пути к такому освобождению «Я» от запретов «сверх-Я». Она прикрывала личностную слабость и неуверенность в себе;
 междометийный мат был у людей с неразвитой речью и заполнял интервалы подыскивания нужных слов и выражений;
 наконец, были замечены случаи эхолалийного мата как спонтанные повторы дебилами вслед за чьим-либо произнесением скабрезности. Ее эмоциональность возбуждала дебила к речевой активности, к участию в беседе. Но так как ему нечего было добавить, то он спонтанно повторял слово-возбудитель.

В исторические, «переходные» периоды в обществе возникает массовая дебилизация. При этом наименее защищенные социальные слои (молодежь и люди с недостаточным образованием) становятся вынужденными использовать эротизацию своей вербальной активности как культурную (антикультурную!) защиту. Их речь изобилует словесными протезами - сексуально-скабрезными выражениями (как неосознаваемый протест против социального давления).

Надо ли бороться с агрессивным засорением матерщиной (сексуализированными инвективами) русского языка? Да? Со всей решительностью, используя учебно-воспитательный процесс и средства массовых коммуникаций. Некоторая сексуализация речи целесообразна только при стрессе в сугубо мужских сообществах, но вредна во всем многообразии нормальной обыденной жизни.